Переломная точка (ЛП) - Страница 56

— Это не так, — выпалила я, после чего вспыхнула, потому что бровь Шарлотты удивлённо взлетела вверх.

Просто замечательно. Теперь она думает, что мы с ним просто спим. Или ещё того хуже — что он воспользовался моими услугами всего на одну ночь.

Как будто этого было недостаточно, в дверях кухни показалась Мона.

— Кэтлин! — воскликнула она с радостной улыбкой. — Как приятно тебя видеть!

Хотя казалось, что это было уже невозможно, но брови Шарлотты взлетели ещё выше.

— Привет, Мона, — скованно улыбнулась я в ответ. — Честно говоря, я собиралась уже уходить. Хочу успеть заехать домой перед… работой… — я запнулась, потому что на верхней площадке лестницы появился Блейн, одетый в костюм с галстуком. Его взгляд встретился с моим, но я не могла разобрать выражения его лица. — Увидимся позже, — дрогнувшим голосом выпалила я и, развернувшись, почти выбежала на улицу.

— Кэтлин, постой! — Я слышала, как Блейн звал меня, пытаясь остановить, но я даже не думала замедлить шаг. Запрыгнув в его машину, я завела «Ягуар» и в считанные секунды сорвалась с места, с колотящимся сердцем наблюдая в боковое зеркало, как он остановился на подъездной дороге, глядя мне в след.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Меня мучила жуткая головная боль, но она не шла ни в какое сравнение с тем стыдом, который я испытывала при воспоминании о вчерашней ночи. К несчастью, я хорошо помнила всё вплоть до того момента, как заснула в доме Блейна, после чего воспоминания становились крайне размытыми.

Неужели я действительно заявила Блейну, что «просто использовала» его для секса? У меня вырвался громкий стон. Я помнила злость и боль, которые испытывала вчера ночью — мне хотелось отыграться на Блейне за его пренебрежительное предложение, хотелось причинить ему ответную боль. И мне совсем не нравилось осознавать последствия всего, что я натворила прошлой ночью, но самой себе было трудно лгать. Я не только вела себя недостойно с Блейном, я также причинила боль Кейду, в то время как он только хотел мне помочь.

Чувство вины и угрызения совести словно тягучее масло обволакивали моё сознание, и я ненавидела это ощущение. У меня вырвался вздох. К сожалению, сделанного не вернуть. Мне следовало собраться с духом, проглотить гордость и извиниться за всё, что совершила. После моих беспрестанных обвинений Блейна в том, что он играл моими чувствами ради достижения собственных целей, я сама оказалась ничуть не лучше и использовала секс для того, чтобы отыграться за свои раненные чувства вместо того, чтобы попытаться разобраться в наших отношениях.

Блейн ни разу не сделал ничего такого, чтобы я чувствовала себя рядом с ним дешёвкой, и теперь я сама выставила себя именно в таком свете. В довершение ко всему он, наверное, был просто счастлив оттого, что Шарлотта оказалась свидетельницей моего позорного утра. Я с издёвкой фыркнула. И это после всех моих усилий сохранять видимость профессионализма на работе.

Ну и наконец последним, но не менее болезненным штрихом оказался забранный у Блейна «Ягуар». Конечно, я знала, что, сделав это, только усугубила свою вину, но… вау, находиться за рулём спортивной машины после всего позора, который мне пришлось пережить, было чем-то невероятно приятным. Километры к моей квартире пронеслись незаметно, и очень скоро я припарковалась рядом с домом, всё ещё погруженная в гнетущие размышления о том, что сделала и наговорила прошлой ночью.

Когда я открыла дверь, Тигр, жалобно мяукая, бросился к моим ногам, и я почувствовала очередной укол совести за то, что оставила его так надолго одного. Покормив кота, я погладила его за оранжевым ухом, после чего приняла душ и начала собираться на работу. В стремлении выглядеть профессионально (даже несмотря на то, что Шарлотта вряд ли когда-то забудет тот образ, в котором увидела меня сегодня утром) я надела тонкие колготки, чёрную юбку-карандаш и белую блузку. Потом подняла волосы в безупречный французский пучок и нанесла на лицо едва заметный макияж. Завершив приготовления, я проглотила кружку кофе с шоколадным батончиком, взяла сумку и поспешила на работу.

Не рискнув вести «Ягуар» на каблуках, я разулась и ехала босая, гадая над тем, как собиралась вернуть свою машину со стоянки бара. Возможно, меня могла подвезти к ней Клэрис в случае, если у неё выкроится свободное время.

Пройдя в свой отсек, я несколько часов пыталась работать, разбирая стопу документов, скопившуюся на столе за время моего отсутствия. Я знала, что должна была подняться наверх и вернуть ключи Блейну, но до последнего тянула, сжимаясь от неловкости всякий раз, когда думала о том, что придётся смотреть ему в глаза.

Наконец, после ланча, понимая, что откладывать больше некуда, я взяла ключи и направилась к лифту. Мне казалось, что я шла на заклание и клялась себе снова и снова, что больше никогда в жизни не буду столько пить.

Никогда.

Когда двери лифта открылись на последнем этаже, я с разочарованием увидела, что Клэрис на её обычном месте не было. Чёрт. Двери в кабинет Блейна тоже были закрыты, что заставило меня помедлить, потому что я совсем не хотела усугублять своё и без того незавидное положение, прервав какую-нибудь важную встречу.

Пока я колебалась, размышляя над тем, не стоило ли просто оставить ключи на столе Клэрис и на этом уйти, дверь открылась, и я увидела, как из кабинета вышел Блейн вместе с Робертом Кестоном, действующим сенатором штата Массачусетс. Сенатор всегда казался мне властным и наводящим страх человеком, чем сильно напоминал Блейна. Неудивительно, если учесть, что он приходился Блейну дядей. Несколько недель назад я встречала Роберта Кестона и его жену Вивиан на рождественском ужине в доме Блейна, и мне трудно было сказать, что воспоминания об этой встрече остались приятными.